Елена Белова. Когнитивный диссонанс

Вологодская летняя ночь решительно переворачивает с ног на голову абсолютно всё, полностью аннигилируя любые вполне себе серьёзные и реальные дневные понятия о жизни и людях. Ночная действительность и её обитатели представляют собой совершенные противоположности своих дневных двойников.

Я с нетерпением жду ночи как шанса на спасение от утомительной летней жары. На пару с малюткой Понтием Пилатом мы с наслаждением погружаемся в обманчивый, противоречивый и неверный ночной мир.

Понтий носится вдоль речки без поводка и намордника — ночные неписанные законы милостиво позволяют закрывать глаза на правила содержания хвостатых друзей в городе. Рядом с таким надёжным охранником и зубастым телохранителем я чувствую себя абсолютно спокойно, не опасаясь стать жертвой банального городского маниака или сказочного вампира, выходящего на охоту после полуночного боя часов.

И когда из ивовых зарослей материализуется человеческая фигура, я совершенно не пугаюсь и не пытаюсь спасаться бегством, тем более что речь нечаянно встреченного мной незнакомца — колоритного персонажа без определённого места жительства — немало изумляет меня и заставляет остолбенеть.

— Доброй ночи, сударыня! — внятно и почтительно проговаривает мой ночной визави с такой интонацией и с таким апломбом, словно мы с ним только что имели честь быть представленными друг другу на пятничном суаре княгини Марьи Алексеевны.

Мне уже мерещится, что он уважительно кланяется и даже пытается придерживать висящую на бедре шпагу, чтобы та не мешала ему совершать приветственный поклон.

А вот и стайка вездесущих бабулек, оживлённо обсуждающих какие-то сногсшибательные новости. Я осторожненько прислушиваюсь к их беседе, втайне надеясь быть посвященной в тонкости использования очередного сиюмодного зелья от запора или подагры или в секреты достижения обильного урожая редиски на дачных шести сотках. Как бы не так: отвязные старушенции дискутируют на предмет выбора лучшей краски для волос и сложности ухода за изделиями из натурального шёлка.

— Только деликатная стирка в прокипячённой воде, и только шампунем — тогда китайский шёлк будет блестящим и мягким! — авторитетно заявляет бойкая бабуля в длинной полупрозрачной юбке и шляпке с широкими полями.

Пожилая пара с пристрастием разглядывает моего линяющего пса неопознанной породы, имеющего безыскусную серо-белую спину и скандально-прекрасные ярко-рыжие лапы в густую чёрную полоску. Я наизусть знаю все слова, которыми плюются ненавистники собак и пытаюсь резко взять вправо, чтобы избежать неприятной беседы — и замираю на месте от слов немолодой полной дамы.

— А вы собачку случайно не в приюте брали?

Мы брали собачку не в приюте — мы забрали её прямо с улицы, на которой голодный испуганный щенок просидел почти двое суток. Его аристократическое собачье происхождение написано на морде огромными буквами: дворянин обыкновенный, любимый. Я редко признаюсь в его блестящем вельможном генезисе: мне очень нравится интриговать публику, выдавая своего писаного красавца-пса то за экзотического датского брохольмера, то за классическую голландскую овчарку. Но в голосе вопрошающей дамы плещется столько восхищённой любви к животным, что я честно признаюсь:

— Нет, не в приюте. Но он непородистый.

— Так это же и так видно! — умиляется моя ночная собеседница. — В приюте полным-полно точно таких же собак, от щенков до взрослых.

Компания подвыпивших молодых людей продолжает свой развесёлый пикник на скамейках сквера. Я не успеваю взять общительного и любопытного пса на поводок и поэтому вынуждена тащиться за ним сквозь строй загулявшей молодёжи.

Надеюсь, мне не станут предлагать тёплого пива в качестве отвратительно пошлого способа знакомства, мысленно кривляюсь я совершенно по-снобски — и неожиданно для себя самой улыбаюсь вопросу симпатичного высокого мужчины:

— Вино какой страны вы предпочитаете в это время суток?

Я предпочитаю чилийское красное сухое вон из той дальней бутылочки с серебристо-сиреневой этикеткой — в нашем супермаркете отличный выбор спиртных напитков, и мы с мужем уже успели продегустировать весь алкогольный ассортимент, который ещё только изучают этой ночью молодые люди.

Я чуть дольше, чем предписано благовоспитанной леди, задерживаю взгляд на опознанной мной бутылке полюбившегося вина, демонстрируя тем самым свои предпочтения хозяевам вечеринки. И с улыбкой мотаю головой, отказываясь от предложения разделить чужой праздник стаканчиком превосходного чилийского.

Я не хочу приставать к какому-нибудь одному берегу, останавливаться у одной только пристани, бросать якорь всего у одного ночного причала.

Моя ночь — ночь загадок, ночь неожиданных встреч, ночь сюрпризов, ночь парадоксов — только ещё начинается.

Ночь — удивительное время, выманивающее из дома на улицу всех влюблённых, поэтов, отшельников, мистификаторов и паяцев, бродячих философов, непризнанных гениев и прочих безумцев.

Своя среди своих, я ещё долго собираюсь бродить под её прозрачной пелериной.

На пару с персональным Понтием Пилатом.

Весь список работ