От Чехова переместимся в другие степи. Говард Ф. Лавкрафт стал первым писателем, которого я начала открывать и читать с любого места — его объемы без проблем позволяют это сделать. Я имею в виду, что романов он не писал (как и Чехов).
Единственная здравая вещь, которую можно выжать из рассказов и повестей Лавкрафта, — это ксенофобия. Неприязнь и страх перед всем чужеродным, странным — иным. И если в повседневной жизни писателя это могло выражаться в несдержанных высказываниях в сторону иностранцев и так далее, то в книгах страх перед чужаками приобретает самые циклопические масштабы.
Чудовища, дремлющие на дне морском. Неевклидовые очертания Р’льеха и Юггота. Новые лупоглазые расы Иннсмута и Аркхема. Огромные очертания осьминогого, крылатого, ужасающего Ктулху. Хранитель врат Йог-Сотот, исполненный космической угрозы.
Неисследованные океанические глубины и космические широты таят в себе монструозные угрозы не только человеческой жизни, но — самое главное — его рассудку. Наверное, многие из этих угроз настолько непередаваемо мерзкие, что Лавкрафт умалчивает их описание, обходясь чувством непомерного ужаса в глазах и душах своих героев. Дневниковые записи, полицейские отчеты, газетные статьи, письма — все по секретным документам, иногда утомительным, иногда невнятным, но способным пустить пару сотен мурашек по вашим рукам.
Вы готовы погрузиться в трясину громоздких фраз, пузырящуюся образами самыми кошмарными и бесчеловечными, порожденными животными страхами человека из Провиденса? Вы готовы открыть створки разума и впустить туда монстров — из тех, что прячутся не под кроватями, а за границей понимая и иногда приходят во снах? Берегитесь, если вы отличаетесь чувствительно психикой или — того хуже — являетесь творческой личностью, приключения под ручку с Говардом Ф. Лавкрафтом не пройдут для вас бесследно.
После пространного предупреждения открывайте книгу. «Я пишу в состоянии сильного душевного напряжения, поскольку сегодня ночью намереваюсь уйти в небытие».
Автор рубрики, фото — Катерина Козицына
Загрузка...