Межрегиональный конкурс эссе
«Достоевский и современность»,
посвящённый 200-летию со дня рождения великого русского писателя
15 февраля — 15 октября 2021 года
ПОЛОЖЕНИЕ ЗАЯВКА РАБОТЫ УЧАСТНИКОВ
Дюгаева Ирина Дмитриевна,
Оренбургский государственный
педагогический университет.
(Текст опубликован в авторской редакции)
«Терапия Достоевским»
XXI век. За плечами у него немало эпох, формаций, стагнаций и головокружительных взлетов. Все же на повестке дня, как и всегда, человек. Мера и мерило всех вещей. Познающий и непознаваемый. В новом веке обретший всевозможные блага, но уязвимый из-за неимения единообразных идеологии и религии. Вместо идеологии у него – стремление к самореализации через множество увлечений, а вместо религии – психология.
Раньше по любому неразрешимому вопросу обращались к библейским текстам, ныне настольная книга познающего – что-нибудь из психологии, не всегда качественной и толковой, подчас дающей простые ответы на неразрешимые вопросы, вешающей однозначные ярлыки на многозначные случаи.
В таких условиях повышенного интереса к человеку новый смысл обретает творчество Федора Михайловича Достоевского, ибо в основе его находится Человек. Любое из произведений Достоевского – судорожное вскрытие нравственности, всевозможных язв низменности и секреций добродетели. Наблюдать за этой операцией – и омерзительно, и упоительно, но настолько увлекательно, что всякий втягивается в процесс, проживает его, внутренне очищаясь и проникаясь отвращением к любым формам зла.
Пройти путь Достоевского – значит постичь немыслимость человеческой сущности и абсурдность существования, а соответственно отринуть любые прагматичные, жесткие ограничения ходульной, массовой психологии. По Достоевскому, человек противоречив и полярен, и нельзя его вместить в категории психологические или рамки поведенческие: человек через край их перельет и снесет.
«Терапия Достоевским» – это антипсихологическая терапия, поскольку она не поможет обрести себя, а столкнет с комфортного экипажа на обочину, застопорит оголтелую уверенность в понимании себя и других. Но самая болезненная практика оказывается самой запоминающейся и переворотной, укрепляющей личность и ширящей ее кругозор. В конце концов, только стоя у обочины можно заметить, как быстро, бессмысленно и беспощадно несется транспорт по шоссе, сбивая встречных насмерть, – из-за чего обесценивается жизнь – взвивая пыль суеты, за которой невидно истины, – а там уже сбиваясь с пути в окончательном непонимании, куда ехал и куда вела дорога изначально.
Достоевский – это вечный кругооборот смятения и ступора, страдания и счастья, игра света на темных дальностях закоулочного разума. Постигнуть его творчество дано не всем, но всякому, осмеливающемуся заглянуть в себя и не боящемуся достигнуть дна души человеческой.